Дело свободы

Анатолий Вассерман

   Читаю февральский выпуск информационного бюллетеня «Дело Свободы» центрального координационного совета партии «Демократический союз России».

   Партия известна прежде всего светлым образом ярчайшего из своих лидеров. Валерия Ильинична Новодворская неоднократно доказывала: у неё есть два качества, которые Феликс Эдмундович Дзержинский счёл обязательными для настоящего чекиста — чистые руки и горячее сердце. Надо думать, обладают этими похвальными свойствами и другие члены партии. По крайней мере, ничто в их действиях этого не опровергает.

   Осталось проверить, есть ли в партии третье заповеданное Железным Феликсом качество: холодная голова.

   Первая страница бюллетеня содержит всего одну публикацию. Заголовок вполне отражает её содержание: «Сделайте разумный выбор: предотвратите выборы».

   Выбор, пожалуй, и впрямь разумный. Слишком уж велик сегодня риск возврата в светлое прошлое. Причина ясна, в статье изложена подробно. Хотя и сводится к старой поговорке: «Дураку и начальнику полработы не показывают». В демократическом обществе (в отличие от коммунистического и прочих тоталитарных) избиратели — начальники для политиков. Значит, устроив выборы на полдороге реформ, можно ждать приказа прекратить столь необходимую России работу.

   Только удастся ли разумный выбор сделать? Отмена выборов может взорвать общество с такой силой, что коммуно-нацистский мятеж третьего октября 1993-го покажется скромной пионерской «Зарницей». Одну из демократических заповедей народ уже усвоил: выборы — его единственная возможность оказаться верховной властью. А кому понравится отстранение от власти?

   Безболезненно отменить выборы можно, только если разумность этой отмены ясна подавляющему большинству избирателей. Но если они столь разумны — к чему отменять выборы? А если неразумны — отменять выборы ещё опаснее, чем проводить.

   Так что призыв Демократического союза благороден, но вряд ли разумен.

   Столь же благороден громадный лозунг на первой странице: «Коммунизм и фашизм — вне закона!» Так и хочется присоединиться.

   Только сначала попробуем разобраться.

   «Коммунизм и фашизм». Привычно. С момента рождения фашизм провозгласил коммунизм главным своим врагом. И тот ответил полной взаимностью.

   Только основал фашизм и изобрёл само это слово итальянский социалист Бенито Муссолини. А партия, которую мы привыкли считать главным воплощением фашизма, от этого слова открещивалась. И именовалась гордо: немецкая национальная социалистическая рабочая партия.

   Конечно, чем не маскируются политики! Лжириновский даже либерал-демократом назвался. Только у всякой маскировки есть предел. За Вервольфовича голосуют процентов 10. И даже из них обращают внимание на имя партии лишь редкие любопытствующие.

   А за Гитлера голосовала примерно треть рабочих Германии. Верили, что он будет защищать именно рабочих. И он действительно поначалу немало пытался для них сделать. Хотя наши пропагандисты и твердили: нет у рабочих врага хуже Гитлера. И в конечном счёте не ошиблись — сколько рабочих сгорели в развязанной им войне!

   Ибо насильно полезен, как и насильно мил, не будешь.

   Но ведь и у нас рабочие погибали за светлое будущее рабочего класса. И не только в военное время. В самые мирные дни сотни тысяч рабочих отправлялись в концлагеря как враги народа. Того самого народа, в котором составляли большинство. И высшей частью которого, по коммунистическому учению, являются.

   Так что явных отличий между интернационал-коммунизмом и национал-социализмом было куда меньше, чем сами они утверждали. А ныне и вовсе не видно. Например, нынешний вождь российских коммунистов Зюганов — вполне откровенный национал-социалист, вплоть до дословных совпадений его речей с кулуарными беседами Гитлера.

   Придётся искать отличия под микроскопом. Тем более что микроскоп для общественных явлений придуман давно. И называется наука.

   Конечно, не всякая наука. К примеру, наука отечественная о фашизме ничего толкового говорить не намерена. Даже на указ президента не отреагировала. Просил он дать определение фашизма — а учёные молчат.

   Может, и не зря молчат: нового сказать всё равно нечего. Ведь мировая наука давно уже сказала, что такое фашизм. Это — любое общественное учение, основанное на двух постулатах. Первый: права отдельного человека никого не волнуют, важны лишь права больших человеческих групп (тех самых fascia — связок). Второй: права разных групп существенно различны, и какими-то группами можно спокойно жертвовать ради каких-то других.

   А уж по какому признаку выделять группы — неважно. Националисты делят по происхождению, шовинисты — по проживанию, коммунисты — по имуществу, фундаменталисты — по вере… Мало ли фантазии у желающих поживиться за чужой счёт!

   Тем более что им всё равно, какой признак выбрать. Ведь сами пастыри вовсе не обязаны соответствовать правилам, которые устанавливают для паствы. Погрязли в немыслимом разврате средневековые папы римские — борцы за неукоснительное целомудрие священнослужителей. О пролетариях России заботились дворянин Ульянов, наследник крупного землевладельца Бронштейн, недоучившийся священник Джугашвили, юрист из крестьян Горбачёв. Рослых чисто немецких блондинов объявили единственными властелинами мира низенькие брюнеты Гитлер и Геббельс, полулатыш Розенберг. Разве что аятолла Рухолла Мусави (Хомейни) всерьёз верил в Аллаха — и то потому, что тот ему не возражал публично…

   Потому интересы выделенной группы важны лишь до той поры, пока самим вождям не мешают. Ведь группы эти никогда не бывают целью. Это лишь средство достижения собственных целей любого вождя. Цели эти далеко не всегда называются вслух. И даже не всегда осознаются самим вождём. Разве что в очень уж критических ситуациях. Когда Ульянов называл Россию инструментом для мировой революции. Или Гитлер говорил: раз уж немецкий народ не смог сделать меня властелином мира, то лучше уж этому народу вообще не жить.

   Поэтому фашизм — любой! — опасен для тех, чьим благом клянётся, ничуть не менее, чем для всех прочих.

   Так что микроскоп науки никаких существенных различий между нашими коммунистами и немецкими национал-социалистами не усматривает.

   Это ничуть не умаляет подвига тех, кто в сороковые годы защитил нашу родину от нашествия фашистов Германии, Италии, Румынии… Не вина их, а общая наша неизбывная беда — то, что защищаться им пришлось под флагом фашистов отечественных. И уж подавно не даёт это права нынешним нашим фашистам призывать для своей защиты память тех, кого они некогда обманули.

   И обманывают по сей день. Многие из нынешних правоверных сторонников коммунизма вполне искренне не подозревают о фашистской природе своих взглядов. Просто потому, что с сущностью фашизма их никогда не знакомили. А ведомы этим людям лишь внешние проявления одного из множества фашистских течений.

   Писать, как «Дело Свободы», о «коммунизме и фашизме» — просто безграмотно. Все известные миру версии коммунизма — лишь разновидности всё того же фашизма.

   И остальные слова в лозунге Демократического союза — «вне закона» — тоже странны.

   Государство иногда объявляет какого-нибудь человека вне защиты своего закона. Тем самым даёт всем остальным своим гражданам право уничтожить этого человека. Мера варварская: по сути, граждан приглашают к самосуду и исполнению палаческих обязанностей. Не зря из законов цивилизованных стран понятие «вне закона» давно вычеркнуто.

   Впрочем, объявление вне закона дурно не только по гуманным соображениям. Но и по вполне прагматическим. Человек, лишённый защиты закона, тем самым обретает право на самозащиту. Любым способом. Не только цивилизованным — ведь цивилизация ему в своих благах отказала. Так что объявив вне закона одного из своих членов, общество ставит под удар всех.

   Но человек вне закона скорее всего будет в конце концов убит. А «нет человека — нет проблемы» — учил неудобозабываемый Иосиф Виссарионович. Так что объявление вне закона даёт обществу хоть какой-то способ избавиться от самых опасных.

   А зачем объявлять вне закона идеи? Ведь их не убьёшь. Для идей «вне закона» означает «вне критики». С идеей, объявленной вне закона, спорить опасно: любого спорящего можно объявить косвенным пропагандистом запретного плода. В советское время вне закона была идея национализма. И весь наш народ оказался перед нею беззащитен. Результаты налицо.

   Бороться с идеей, пусть самой абсурдной, надо строго по закону. Тем более что закон такой есть. Принятый всем человечеством. И впервые применённый ещё в 1946-м. В Нюрнберге.

   Да и Россия имеет законы, вполне применимые к любым фашистам, в том числе и коммунистического толка. Конституция запрещает разжигать рознь по любым признакам: социальным, национальным, религиозным… А какой фашизм без розни?

   Так что пусть, по завету Писарева, наши благородные чувства не помрачают нашего проницательного ума. И тогда мы увидим: лозунг «Коммунизм и фашизм — вне закона» не только не верен, но и не нужен. Борьба с любым фашизмом, в том числе и советского толка, и может, и должна вестись по закону.

   В том числе, кстати, и по закону о выборах. Если Демократический союз обратит свою пламенную страсть на цивилизованную агитацию среди избирателей — пользы он принесёт куда больше, чем призывами к отказу от главного средства согласования действий власти и народа.

   Как завещали нам бессмертные Илья Файнзильберг и Евгений Катаев (Ильф и Петров): «Не надо бороться за чистоту. Надо подметать».