Король фундаментов

Анатолий Вассерман

   Как по-Вашему, какое плавающее сооружение — самое высокое в мире?

   Не айсберги — это не сооружения. Не морские буровые — они обычно опираются на дно, а не плавают; а плавающие невелики. И даже не мачты гигантских лайнеров «Нормандия» и «Куин Мэри», линкоров «Айова» и «Ямато» — эти гиганты 30-х годов были превзойдены в 50-е. Кем? Пока гадаете, вот ещё вопрос.

   Как по-Вашему, какое построенное на песке сооружение — самое высокое в мире?

   Не египетские пирамиды — в Долине Фараонов под тонким слоем песка лежат мощные скалы; на них и возведены эти чудовищные мавзолеи; песок из-под них при строительстве убирали.

   Для упрощения задачи третий вопрос.

   Как по-Вашему, что у этих сооружений общего?

   А общий у них строитель — король фундаментов Никитин.

   Воробьёвы (Ленинские) горы в Москве сложены из очень рыхлых пород [по просьбе многих читателей сайта уточняю: это лёсс — глиняная пыль; в сухом виде лёсс плотный и прочный, как кирпич; во влажном — течёт, как густая сметана]. От поверхности до плотного скального грунта чуть ли не 200 метров. Неужели под высотное здание нужен котлован такой глубины?

   Никитин предложил: сделать фундамент пустотелым и такого объёма, чтобы вынутый из котлована грунт весил столько же, сколько и всё здание. И теперь высотный корпус Московского государственного университета удерживается на поверхности земли по закону Архимеда — не опирается на неё, а именно плавает.

   Для высотных сооружений особенно опасна неравномерная осадка грунта. Стоит башне наклониться настолько, что центр тяжести окажется не над основанием — и она рухнет. Пизанскую башню при постройке специально искривили, чтобы центр тяжести остался над опорой. Но сейчас она снова оседает — и снова неравномерно…

   Никитин предложил котлован под башней заполнить песком. Мелкий хорошо просеянный песок сыпуч настолько, что течёт почти как вода. И поверхность его остается горизонтальной независимо от того, что происходит с котлованом. На песок положили железобетонное кольцо диаметром 65 метров — и на нём возвели 533-метровую Останкинскую телебашню. И стоит она по сей день идеально прямо.

   Впрочем, телебашню Никитин проектировал всю — не только фундамент. До него выше 400 метров поднимались только мачты — у них верхушка удерживается от любых отклонений туго натянутыми тросами. Никитин предложил натянуть тросы внутри оболочки — и мачта превратилась в башню.

   А одно из первых творений Никитина, увы, никому сейчас не видно. Это фундамент Дворца Советов в Москве. Он опирается на скалы в 22 метрах под уровнем Москвы-реки. Река рядом, и чтобы она не повредила фундамент, грунт вокруг котлована пропитан расплавленным битумом под большим давлением. Строители гарантировали, что по меньшей мере 1000 лет ни одна капля воды к фундаменту не просочится… Сейчас в этом котловане, на этом фундаменте — бассейн «Москва».

   Можно спорить об архитектурных достоинствах Дворца Советов. Конечно, это символ тоталитаризма. Но лично я считаю: если бы его достроили, то никто не жалел бы о снесённом, чтобы расчистить место для Дворца, храме Христа-Спасителя. А вот талант великого строителя Никитина бесспорен. Помянем его добром!